С какой целью Бог создал человека

Последняя цель человека — в Боге, в общении или живом союзе с Богом. Созданный по обра­зу и подобию Божию человек по самой приро­де своей есть некоторым образом Божеского рода. Будучи же рода Божия, он не может не искать общения с Богом не только как со сво­им началом и первообразом, но и как с верхов­ным благом. Потому-то сердце наше и бывает довольно только тогда, когда обладает Богом и бывает обладаемо от Бога. Ничто, кроме Бога, не успокаивает его. Соломон много знал, мно­гим обладал и многим наслаждался; но все это, наконец, должен был признать суетою и круше­нием духа (Еккл. 1: 8, 17, 18; 3: 10, 11; 8:17). Один покой для человека в Боге. Что ми есть на небеси и от Тебе что восхотех на земли; ис-чезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего и часть моя, Боже во век (Пс. 72:25, 26). «В Боге жизнь, — учит Василий Великий. — Отчужде­ние и удаление от Бога есть зло несноснейшее даже будущих геенских мучений, зло самое тяжкое для человека, как для глаза лишение света и для животного отнятие жизни». И еще: «Что было для души преимущественным бла­гом? Пребывание с Богом и единение с Ним по­средством любви. Отпав от Него, она стала страдать» (Тв. свв. отцов. Вас. Вел., т. 4). Посе­му-то нам внушается: взыщите Господа, взыщи­те лица Его выну (Пс. 104:4). Пророк Моисей поставлял зрение лица Божия краем своих же­ланий и после того уже, как Бог явил через него и в нем столько чрезвычайных действий Сво­ей благости и всемогущества: аще обретох бла­годать пред Тобою, яви ми Тебе Самого, да разумно вижду Тя (Исх. 33:13), — молился он. С каким страхом взывал ко Господу пророк Да­вид: не отвержи мене от лица Твоего (Пс. 50:13), зная, что удаляющий себе от Него погибнут (Пс. 72:27) С каким желанием устремлялся он все­гда к Богу: возжада душа моя к Богу… (Пс. 62:2); имже образом желает елень на источники вод-ныя, еще желает душа моя к Тебе, Боже (Пс. 41:2). С какою теплотою упокоивался в Нем едином: мне же прилеплятися Богови благо есть (Пс. 72:28).

Но не в этом одном устремлении всех же­ланий к Богу наше благо. Жажда без утоления, алчба без насыщения, потребность без удов­летворения есть скорбь, болезнь, мучение. Ища Бога, мы хотим обрести Его, хотим обла­дать Им и быть обладаемыми от Него, приискренно приобщиться Его, быть в Нем и Его иметь в себе (Макарий Великий). В этом-то живом, внутреннем, непосредственном обще­нии Бога с человеком и человека с Богом и есть его последняя цель.

Таким сие общение изображается в Слове Божием. Так Сам Бог об одних говорит: не имать Дух Мой пребывати в человецех сих, зоне плоть суть (Быт. 6:3), а другим обеща­ет: вселюся в них и похожду (2 Кор. 6:16). «Внимай, — говорит на сие место св. Злато­уст, — кто обитает в тебе! Ты Бога носишь в себе». Спаситель обещает внутреннейшее не­кое вселение Бога в сердце человеческое, ког­да говорит: к нему приидем и обитель у него сотворим (Ин. 14:23). Св. Иоанн Богослов учит, что, когда кто пребывает в любви, то не только он пребывает в Боге, но и Бог в нем пребывает (Ин. 4:16). У свв. отцов живое об­щение с Богом возводится до обожения чело­века. Так, св. Григорий Богослов изображает человека «живым существом через стремле­ние к Богу достигающим обожения». Феодор, епископ Едесский, так учит о цели чело­века: «Цель жизни нашей есть блаженство, или, что все равно, Царство Небесное, или царство Божие, которое состоит не только в том, чтобы зреть царственную, так сказать, Троицу, но и в том, чтобы получать Боже­ственное влияние и как бы принимать обожение и в сем влиянии находить исполнение и совершение всех недостатков и несовер­шенств. В сем-то состоит пища умных сил, то есть в восполнении недостатков посредством Божественного оного влияния». У св. Макария почти в каждой беседе можно находить напоминание о живом общении души с Бо­гом. Так, в 46 беседе он учит, «что Бог сотво­рил душу человека такою, чтобы быть ей не­вестою и сообщницею Его и чтобы Ему быть с нею единым растворением и единым духом» (§ 6). Посему «если душа прилепляется Гос­поду, то и Господь, милосердием и любовью подвигнутый, к ней приходит и ей прилепля­ется, и тако един дух, и едино растворение, и един разум бывает душа и Господь» (§ 8). «Для человека нужно, — говорит он в другом месте, — чтобы не только сам он был в Боге, но и Бог был в нем».

Не подумал бы кто, однако ж, что живой союз с Богом есть исчезновение души в Боге с насилием ее самостоятельности и свободы. Нет, хотя душа действительно стоит при сем под Божественным влиянием, прикасается некоторым образом Богу и проникается Его силою, однако ж, не перестает быть душою — существом разумно-свободным, подобно тому, как раскаленное железо или уголь, про­никаясь огнем, не перестают быть железом и углем. Она приобретает только через сие об­щение полнейшую и скорейшую силу дей­ствовать по воле Божией — свободно, но и беспрекословно. С другой стороны, и то не­верно, если б кто стал думать, что когда богообщение поставляется последнею целию че­ловека, то человек сподобится его после, в конце, например, всех трудов своих. Нет, оно должно быть всегдашним, непрерывным со­стоянием человека, так что, коль скоро нет общения с Богом, коль скоро оно не ощуща­ется, человек должен сознаться, что стоит вне своей цели и своего назначения. Состояние, в котором человек сознает, что Бог истинный есть его Бог, и сам он есть Божий, т.е. гово­рит в сердце своем Богу: Господь мой и Бог мой (Ин. 20:28), как апостол Фома, и к себе само­му: Божий есмъ — Божий есмъ (Ис. 44:5), — такое состояние есть единое истинное состо­яние человека, есть единый решительный признак присутствия в нем начала истинно нравственной и духовной жизни.

Итак, далеки от истины те, кои поставля­ют последнею целию человека самого же че­ловека, какими бы пышными названиями они ни украшали ее, развитием, например, духов­ных сил или стремлением к усовершенство­ванию. При такой цели люди разъединяются заботою только о себе и привыкают все обра­щать в средство, не исключая даже и Самого Бога, тогда как на самом деле человек, как и все сотворенное, есть средство в деснице Божией для целей Его Божественного Промысла. Вся созда Господь Себе ради (Притч. 16:4). Посему о Нем живем, движемся и есмы (Деян. 17:28), яко из Того, и Тем, и в Нем всяческая (Рим. 11:36). Несправедливо последнею целию человека поставляет и одно благо ближ­них, т.е. людей, даже и в том смысле, что вся забота его должна быть обращена на благосо­стояние общества. Содействовать общему благу есть беспрекословно долг человека, но не первый и не исключительный. Если поста­вить это первым долгом, то всякий человек мысль и сердце обратит на других, а не к Богу, и, следовательно, все в совокупности составят общество людей, сомкнутых в себе, но душою отторгнутых от Бога. Это будет тело без главы. Напротив, при богообщении все люди, сходясь в сей единой цели, не мыс­ленно только, но самым делом соединяются, и все, единым духом и единою силою преис­полняясь, составляют единое, живое и строй­ное тело. Под этим только условием и может созидаться истинный и надежный союз меж­ду людьми. Вот цель!

Из книги «Начертание христианского нравоучения. (Часть первая)», свт. Феофана Затворника.