О зависти

«Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и свар­ливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская, ибо где зависть и сварливость, там неустройство и все худое» (Иак.3:14-16).

«Зависть есть печаль о благополучии ближнего», — говорит Василий Великий в Сло­ве о зависти. Опечалился Каин, и поникло лицо его. А отчего? Поскольку видел, что брат его Авель от Господа всех за приношение даров похвален, а он из-за своей лености отринут. Старший брат блудного сына, как, идя с поля, услышал ликование и пение в доме отца своего и узнал, что веселье то было из-за брата его, которого благоутробный отец здоровым вновь обрел, осердился и не хотел войти в дом отца своего, и быть участником веселья того (Лк.15:25—30). Праведна причина веселья: брат его «был мертв и ожил, пропадал и нашелся». Но он на то не смотрит, то ему не любо, что ради брата его телец упитанный заколот и ради благополучия его отец его со всем домом ликует. Так зависть печалится о добре ближнего и благополучие бра­та своим неблагополучием считает! Эту печаль бесполезную приписывает зависти и святой Златоуст, говоря: «Зависть благополучие ближ­него своего считает своим неблагополучием» (Беседа 52 на Книгу Бытия).
Зависти корень и начало есть гордость. Гордый, поскольку хочет выше прочих вознес­тись, не может терпеть, чтобы кто-нибудь ему равен, а тем более выше в благополучии был, потому и негодует о возвышении его. Смирен­ный же завидовать не может, ибо видит и при­знает свое не достоинство, прочих же достой­нее себя считает; потому и о дарованиях их не­годования не имеет. Страсть эта есть только у тех, которые мнят о себе, что они нечто в мире, и так о себе высоко мечтая, прочих ни во что вменяют. Так негодует гордый Саул на кротко­го и смиренного Давида, что ему более похва­лы приписали ликующие жены, как сам при­знал и сказал Саул: «Давиду дали десятки тысяч, а мне тысячи» (1Цар.18:8). Почему и начал гнать неповинного.

Цель зависти — чтобы того, кому за­видует, видеть в неблагополучии. Она тогда рождается, когда другого начинается благопо­лучие; тогда перестает, когда перестает его бла­гополучие и начинается злополучие. Так зави­стью праотцы наши с высокого блаженства в бедственное состояние низринуты. Зависть Каина научила восстать на брата своего Авеля и убить. Зависти дело, что Иосиф продан во Египет. Зависти приписать должно, что иудеи Христа, Господа и Благодетеля своего на Крест вознесли. Так от гордости начинается зависть, от зависти — ненависть, от ненависти — злоба; злоба к неблагополучнейшему приводит кон­цу. Почему и святой Златоуст говорит: «Корень убийства зависть» (На Бытие беседа 54-я).

Зависть — мучительная страсть и сме­ха или, скорее, плача достойна, ибо таким ядом дьявольским человеческое заражено сердце. Прочие страсти некое, хотя мнимое, услажде­ние имеют, а завистливый грешит, а вместе с тем и мучается. Неугодна Аману, врагу иудейско­му, как сам признает, ни слава, которой возве­личил его царь, ни богатство, которым изоби­ловал, ни та честь, что к царице с царем на пир позван был; этого, говорит: «Всего не доволь­но для меня». Что тому причиною? Не обидел ли тебя кто, Аман? Не похитил ли кто твоих пожитков? Или не оклеветал ли кто тебя перед царем? Здоров ли сам, или домашние твои? Или не смущает ли тебя страх неприятельский? Нет! Нет ничего того. Что тогда? Что смущается сер­дце твое? О чем скорбишь посреди такой сла­вы и богатства? Что склоняешь голову свою? Что дряхл и уныл ходишь? Что темнеет лицо твое? Чего тебе, первому советнику царскому, недостает? Одного только скипетра и державы царской не имеешь. «Нет, — говорит Аман, — всего этого не довольно для меня, ибо вижу Мардохея в благополучии. Всего этого не до­вольно для меня, когда вижу Мардохея Иудеянина во дворе царском. Ничто меня — ни сла­ва, ни честь, ни богатство — не веселит, по­скольку вижу Мардохея у царя в милости» (Есф.5). Так завистливый грешит и вместе с тем казнь принимает, беззаконничает и мучается! И от этого видеть можно, как гнусен порок зависти и посмеяния достоин! Печалиться о том, что ближний веселится; сетовать и снедаться, что брат в благополучии цветет — не смеха ли дос­тойное дело? Всякий это может признать, толь­ко дьяволу свойственно такое дело: дьяволу печально и несносно, что христиане спасают­ся и вечную получают славу, от которой он низ­ринут в вечную погибель и бесчестие.
Из вышесказанного всякому видно, сколь и пагубна эта страсть. Поскольку:

1. Собственный грех есть дьявола, который этой язвой прародителей наших, а с ними и нас умертвил. Ибо дьявольское дело есть радовать­ся о погибели человеческой и печалиться о спасении, что зависти свойственно.
2. Демон не завидует подобному демону, но человеку; а человек человеку, брат брату, срод­ный сродному, подобный подобному завидует, который должен «радоваться с радующимися и плакать с плачущими», как учит апостол (Рим.12:15); чему нельзя не удивиться или, более того, чего оплакать достойно невозможно. Так-то сатана ядом своим заразил сердце наше!
3. Зависть, как сказано в , приводит ко всякому неблагополучнейшему концу тех, на которых вооружается. Зависть и тем завидует, от которых бла­годеяние получает; ей и доброхот немил, она и благодетеля гонит. Кто больший иудеям благо­детель был, чем Христос, Спаситель мира? Мертвецов их воскресил, слепых просветил, прокаженных очистил и прочие чудесные бла­годеяния сотворил. Но зависть на то не смот­рит. Она советует: «Что нам делать? Этот Чело­век много чудес творит. Если оставим Его так, то все уверуют в Него» (Ин.11:47-48). Она не рас­суждает, не почитает высокого добра, а поуча­ется убить благодетеля. Питай, одевай, береги, защищай, обогащай, утешай завистливого, как хочешь, — ему то неприятно. Поскольку ты бла­гополучен, тебя все любят, хвалят, почитают. Это уязвляет его сердце, которого любовь и бла­годеяние твое исцелить не может. И до тех пор уязвлять будет, пока не увидит тебя в бедствии.
4. Зависть и тех, которыми обладает, к бед­ственному приводит концу. Ибо, кроме того, что вечному мучению повинными их делает, и временному бедствию подвергает. Так Каин сте­нает и трясется; Аман, вознесенный на дерево, которое Мардохею израильтянину готовил, погибает. Поэтому святой Златоуст говорит: «Завистливый, желая погубить иного, и самого себя губит» (Беседа 55 на евангелиста Иоанна). Но, хотя бы не было какого-то другого внешне­го бедствия завистливому, довольно ему внут­реннего, довольно того, что внутри снедается, мучается и терзается собственным мучителем.

Средство против этого злого и пагуб­ного недуга такое примечается:

1. Гордость, от которой зависть, как сказа­но, рождается, должно с помощью Божией от­ложить, и так, без злого корня, и злого плода не будет. «Зависть, — говорит Августин, — есть дочь гордости: умертви мать, и дочь ее погибнет».
2. Поучаться в любви ближнего — так зависть упадать будет. Ибо «любовь не завидует», — говорит апостол (1Кор.13:4). И хотя в сердце и будет ударять пагубная эта стрела, но оно ду­хом любви действию ее станет противиться и побуждать себя, и нехотящего, к благодарению Бога, что ближний в благополучии находится. Так всякое внутреннее зло исцеляется и, как говорят, клин клином вышибается. Должны мы принуждать себя ко всякому добру и делать не то, что злое сердце хочет, а чего вера и совесть христианская требует: «употребляющие усилие восхищают царствие небесное» (Мф.11:12). Так противимся злобе и мщению, роптанию и ху­лению и прочим страстям и принуждаем себя к терпению и прочему благочестию. Что сначала не без трудности, но после с помощью Божией удобно будет.
3. Думать и без сомнения верить, что в мире этом нет ничего великого и удивления достой­ного, и нет истинного блаженства, кроме веч­ного и небесного. А когда в этом мнении нахо­диться будем, то и зависть ослабеет и недействи­тельна будет. Ибо зависть рождается от благополучия ближнего; но когда благополучие временное, то есть честь, богатство и прочее, благополучием истинным считать не будем, то и завидовать тому не будем. Если, земное пре­зрев, будешь искать небесного, то ни чести, ни славе, ни похвале, ни богатству, ни благород­ству не будешь завидовать, ибо несравненно лучшего желаешь. Князь и вельможа не зави­дует похвале сапожника, портного, столяра и прочих мастеров, поскольку намного лучшую имеет. Так и временному, жалкому и, так ска­зать, мнимому не завидует тот, кто постоянно­го и истинного вечного блаженства ищет. Хо­чешь ли от мучительной этой язвы не снедать­ся и не повредиться? Вменяй временное все как ничто, и так не будет она в тебе иметь места.