О смирении

«Всякий, возвышающий сам себя, смирится, а смиряющий себя возвысится» (Лк.18:14).
«Смиритесь пред Господом, и вознесет вас» (Иак.4:10).
«Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем», — говорит Христос (Мф.11:29).
«Страху Божиему последует истинное смирение, ибо богобоящийся смиряется под крепкую руку Божию» (1 Петр 5:6).
Какой гордостью сердце человечес­кое заражено, всякий может лучше приметить на другом, нежели на себе. Ибо пороки удоб­нее познаем в ближних наших, нежели в себе; и более очи наши обращаем на чужие, нежели на свои грехи. Но что человек в ближнем ви­дит, то и внутри себя имеет. Видим, как чело­век пытается над другим господствовать, при­казывать, повелевать, показаться лучшим для других, прославиться и превознестись, всеми почитаемым и поклоняемым быть, для чего столько средств употребляет, что и перечислить невозможно. Иной самовольно подвергает себя под треск и звук смертоносного неприятельского оружия, чтобы победителем назваться и чин получить. Иной школы и различные науки проходит, дабы или разумным и премудрым почитаться, или на высоком месте сидеть. Иной смолоду указам, правам и всяким приказным делам учится, что­бы судьею слыть. Иной богатства ищет, и тем хочет отличиться более прочих. Другой сози­дает богатые покои, дабы с почтенными и вы­сокими лицами знаться, и так самому как бы таким именоваться. Иного попечение о платье и убранстве цветном, чтобы так в собрании не на последнем месте сидеть и от встречающих­ся почтение и поклон получать. Иному на ум приходит высокие и богатые кареты, избран­ных и украшенных коней со множеством слуг приготавливать, дабы знатным и чиновным показаться. У иного богатый стол часто соби­рается, чтобы от питающихся честь и похвалу получать. Иной иное замышляет для прослав­ления имени своего. Корень всех этих неполезных, даже вредных замыслов — гордость житейская. Но кто от смертоносного этого зла начнет благодатью Божией уклоняться, и, оставив тварь, Творца искать, того другое, злейшее, зло встречает — духовная гордость и фарисейское высокоумие. Эта всепагубная язва особенно в тех привыка­ет гнездиться, которые много постятся, много дают милостыни, как тот фарисей на себе по­казал (Лк.18:10-11), а также в тех, которые уда­ляются в пустыни, заключаются в монастыри, одеваются мантиями, часто и много молятся, и прочие, по видимости неплохие дела, делать стараются. Так рядом с бедным человеком везде эта ехидна сидит и ищет, как бы ядом своим его умертвить! Против этого зла врачевство пред­лагает нам Сын Божий — смирение Свое и ве­лит у Себя тому учиться: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем».
Смирение рождается:
1) От рассуждения о своем недостоинстве и достоинстве другого. Такое смирение показал на себе сотник в Капернауме, который Христу, Спасителю мира, сказал: «Господи! Я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой» (Мф.8:7-8); а так­же святой Предтеча, который, Духом Святым провидя Христово величие, и Свою перед Ним низость понимая, исповедал: «Идет Сильней­ший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви» (Лк.3:16).
2) Бывает от рассуждения о бедности и ока­янстве своем. Так смирился мытарь, который, множеством грехов отягчаемый, не хотел и очей возвести на небо, но, ударяя себя в грудь, гово­рил: «Боже! Милостив буди мне, грешному» (18:13).
3) Происходит еще смирение от страха, ког­да перед кем-либо разгневанным и огорченным смиряемся, боясь последующей казни. Так сми­рились ниневитяне, услышав от проповеди пророка Ионы о грядущей на город их Божию казни. «И поверили мужи ниневийские Богу, и за­поведали пост, и облеклись во вретища от вели­ка до мала» (Ион.3:5). Так и смиряются прочие грешники, когда сердец их коснется Бог стра­хом Своим; и так бывает «начало премудрости, страх Господень» (Пс.110:10).
4) Бывает смирение от любви, когда один перед другим смиряется, не боясь суда и казни, но жалея, что его или сам оскорбил, или другой кто, за которого смиряющийся ходатайствует, и тем своим смирением желая его удовлетворить и оскорбление наградить. Так и самые высокие лица, страху человеческому не подлежащие, смиряются перед простыми, которых напрасно оскорбили. Приятное и любезное зрелище, ког­да высочество таким духом вниз нисходит и до­стоинство перед простотой склоняется! Князь и вельможа не стыдится просить прощения у раба! Плотским людям и сынам века сего снис­хождение это безумием кажется; но истинная премудрость для христиан истинных, которые подражают в этом деле Христу, Спасителю сво­ему, «Божией Силе и Божией премудрости» (1Кор.1:24). Он, будучи Сыном Всевышнего и Госпо­дом славы, не устыдился «принять образ раба, смириться, быть послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп.2:7-8). К этому глубочай­шему и нашим умом непостижимому смирению убедило Его не что иное, как любовь к Небес­ному Своему Отцу, Который гордостью и не­послушанием человеческим разгневан был и оскорблен, — и сожаление к человеку, который из-за непослушания от Лица Божия отвержен был. Таким самопроизвольным смирением правде Божией раздраженной удовлетворил, и человека, от милости Божией отпадшего, опять в высочайшую Его милость привел. В это ясное зеркало смирения должны мы всегда смотреть, и перед Богом, Которого гре­хами оскорбили мы, смириться, и с пророком сердцем и устами исповедаться: «У Тебя, Госпо­ди, правда, у нас же на лицах стыд» (Дан 9:7), хотя бы геенны и муки не было. Ибо для нас более всякой муки быть должно одно то, когда видим нами прогневанного Того, Который есть веч­ная Любовь, Который нас по образу Своему создал и так чудно о нас промышляет.
Причины, приводящие человека к смирению:
1) Бедность и окаянство наше убеждает нас смиряться. Возьми всякий себе в рассуждение, и получишь довольную причину смиряться; приникни в глубину сердца своего, и увидишь, какое там зло и бедствие кроется. Это зло злы­ми помыслами, как злое дерево злыми своими плодами, себя показывает. «Изнутри, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбо­деяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоим­ство, злоба, коварство, непотребство, завист­ливое око, богохульство, гордость, безумство», — говорит Христос (Мк.7:21-22). А что внутри, в сердце кроется, то наружу, как из котла кипя­щего, что вместиться не может, через внешние деяния извергается. Отсюда происходят ссоры, вражды, проклятия, злословия, хулы, лесть, обманы, насмешки, укоры; отсюда гнева пло­ды: мщение, зловоздаяние, кровопролитие, убийство; отсюда хищение, лихоимство, клят­вопреступление, обида бедных, пролитие слез вдов и сирот. Сердце извергает смрадные запа­хи и плоды свои: студодеяния, блудодеяния, прелюбодеяния, сквернословия, срамословия, слова и деяния стыдные, шутки бесстыдные, сладострастия скотские, Словом сказать, вся­кая мерзость и всякое зло из сердца исходит, как из земли посеянное семя возникает; и делом самим исполняется, если силою страха Божия не воспрепятствуется. Но, что человеческое окаянство умножает — человек этого зла и не узнает, пока Бог бла­годатью Своей не просветит его. Многие нечто о себе мечтают; против них апостол говорит: «Кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя» (Галл.6:3). Но такие, когда благодатью Божией осмотрятся, увидят, что они ничто, и признает всякий: «Я заблудился, как овца погибшая» (Пс.118:176). И это бедствие и окаянство всем людям общие. Это должны мы познавать и признавать и так смиряться.
2) К этому бедствию другое, не меньшее, присовокупляется — многоразличная хитрость и вражда дьявольская. Этот враг «был человеко­убийца от начала» (Ин 8:44), и в сердце праро­дителя нашего злое свое семя (о котором в пер­вом пункте сказано) посеял, не перестает и ныне плевелы свои рассевать. Везде он с ковар­ством своим окружает нас: что ни делаем, о чем ни беседуем, примечает, и во всем хочет запнуть и озлобить нас. Спим ли, или отдыхаем? Он не спит, но бод­рствует на погибель нашу. Ходим ли, или сидим? Он наблюдает хож­дение, сидение и вставание наше. Едим ли, или пьем? Подкладывает козни свои. К молитве ли обращаемся? И тут не остав­ляет нас, и тут препятствует нам, старается рас­слабить нас, отвратить ум наш и сердце от Бога. От зла ли уклоняемся? Старается опять в него ввергнуть нас. Добро ли делаем? Подвизается и тут, чтобы не с добрым намерением и не с доброй целью это делалось нами. «Вот, — говорит блаженный Августин, — рас­простер под ногами нашими бесчисленные сети, и все пути наши различными наполнил обмана­ми, дабы уловить души наши. Сети положил в богатстве, сети положил в нищете, сети простер в пище, в питье, в роскоши, во сне и бдении; сети простер в слове, в деле и во всей жизни нашей» (Soliloqu, гл. 16). Поэтому святой апостол пре­достерегает нас, говоря: «Трезвитесь, бодрствуй­те, потому что противник ваш, диавол, ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Петр.5:8). Сети и козни этого злоковарного врага ус­матривает и от них уклоняется одно смирение. Ибо «смиренным Бог дает благодать» (Иак.4:6), которая их предостерегает, просвещает и сохра­няет от коварных сетей его.
3) Без благодати Божией ничего благоугодного человек творить не может. «Бог производит в нас и хотение и действие по Своему благоволе­нию», — говорит апостол (Флп.2:13). И Христос говорит: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин.15:5), что и вышеуказанные в первом и во вто­ром пункте причины показывают. Ибо человек в духовных делах без Божией благодати как ис­сохшая ветвь, которая никакого плода принес­ти не может. «Как ветвь, — говорит Христос, — не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне» (Ин.15:4). Итак, Богу, производящему в нас и хотение, и делание доброе, подобает всякая хва­ла и слава; а человеку приличествует стыд на лице и смирение, ибо не только делать, но и хотеть без Бога ничего доброго не может. «Если есть какое добро, малое или вели­кое, — говорит упомянутый блаженный Авгу­стин, — это Твое дарование, Господи; наше же только зло. Чем похвалится всякая плоть? Раз­ве злом? Это не похвала, а бедность. Твое, Гос­поди, добро, Твоя слава! Поэтому кто от Твоего добра славы себе ищет, тот вор и разбойник и подобен дьяволу, который хотел похитить сла­ву Твою. Ибо кто похвалы ищет от Твоего даро­вания и не ищет от того Твоей славы, но своей, тот хотя ради Твоего дарования и хвалится людьми, но Тобой осуждается, потому что от Твоего дарования не Твоей, а своей славы ис­кал. А кто людьми хвалится, Тобой же осужда­ется, того люди не защитят, когда будешь су­дить, и не избавят, когда Ты осудишь». И немного ниже: «Господи! Исповедую, как научил Ты меня, что я не что иное есть, как вся­кая суета, сень смертная, и бездна некая тем­ная, и земля пустая, из которой без Твоего бла­гословения ничего не произрастает, и плода не приносит, кроме стыда, греха и смерти. Если какое добро имел я когда, от Тебя его принял; какое добро ни имею, оно Твое и от Тебя его имею. Если когда стоял я, Тобою стоял; если когда падал, собою падал, и всегда бы в болоте лежал, если бы Ты меня не воздвиг; всегда бы слеп был, если бы Ты меня не просветил. Ког­да пал я, никогда бы не восстал, если бы Ты мне руки Своей не простер; но и когда Ты меня воз­двиг, всегда бы падал, если бы Ты меня не под­держивал; чаще бы погибал, если бы Ты мною не управлял. Так всегда, Господи, так всегда благодать Твоя и милость предваряет меня, она избавляет меня от всех зол, спасает от прошед­ших, восстанавливает от настоящих, и предва­ряет от будущих, пресекает и сети греховные передо мной, отнимает случаи и причины. По­скольку если бы Ты этого добра мне не сотво­рил, то я бы все грехи мира сотворил» (Soliloqu. Гл. 15). Так блаженный Августин о себе исповеду­ет; так учит премудрый учитель и нас о себе исповедовать и со смирением признавать не­мощь свою и окаянство, и, от зла ли когда ук­лоняемся, или доброе делаем, благодати и ми­лости Божией то все приписывать!
4) «Смиренным,- как Писание говорит, Господь дает благодать» (Иак.4:6). Как воды обыкновен­но с высоких гор на низкие места стекают, так реки дарований Божиих в долины смиренных сердец ниспускаются. И как сосуд пустой все удобно вмещает, так сердце, от суеты мирской и от гордости освобожденное, удобно к воспри­ятию дарований Божиих. Бог милостиво и че­ловеколюбиво смотрит на смиренное сердце, как Пресвятая Богородица говорит: «Призрел Он на смирение Рабы Своей» (Лк.1:48). Бог, богатый в милости и щедротах, всем хочет подать благодать Свою. Но, поскольку не во всех находит удобное к восприятию серд­це, потому не всем подает, а только тем, кото­рые «нищие духом» и признают нищету свою, «ал­чут и жаждут правды Его» (Мф.5:5-6). Как в на­чале Бог сотворил небо и землю, такие дивные дела из ничего, так Тот же Бог и ныне все из ни­чего творит. Кто считает, что он — ничто, из того нечто, как Всемогущий, соделывает. Отсюда бывает, что смиренный невежда и земледелец разумнее и мудрее в звании христианском, не­жели гордый мудрец мира сего, хотя красивых речей и письма не знает. Поэтому апостол гово­рит: «Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь бе­зумным, чтобы быть мудрым» (1Кор.3:18).
5) Как на смиренное сердце изливаются дарования Божии, так в смиренном сердце, как в некой сокровищнице, сохраняются. Ибо такое сердце благодать и страх Божий окру­жает и, как верный страж, хранит его. Не так надменная гордость, но она и то, что и имеет, губит. Так прародитель наш в раю, когда захо­тел богом быть, потерял и то, что имел, Богом данное; захотел богом быть, но «сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им» (Пс.48:21), — этого зла и сыны его причастились, и оплакать довольно не можем. Смирение есть как основание некое, на ко­тором духовную храмину добродетелей долж­ны мы созидать. Смиренный, без сомнения, «уподобляется мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне» (Мф.7:24-25). Ибо смирение при­держивается верой Того, Который все в руке Своей содержит; и потому это твердое основа­ние. Без этого основания, все, что ни создастся духовного, падет и в прах обратится. Фарисей думал, будто он создал храмину свою; но, по­скольку этого твердого основания не положил, обманулся, как пишется в Евангелии (Лк.18:11-12,14). Без смирения и построить ничего духовного невозможно, ибо, как сказано выше, без благодати Божией ничего духовного сотво­рить не можем. Ибо «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (1Петр.5:5).
6) Без смирения истинного покаяния быть не может, но есть притворное и ложное, кото­рое только на устах, а не на сердце. Ибо как больной, который хочет исцелиться, должен сначала признать свою немощь и лекарю объя­вить, так и грешник, который душой немоществует, должен прежде всего душевную свою не­мощь признать, бедность и окаянство, признать себя преступником святого закона Божия, пе­ред судом Божиим виноватым, временного и вечного Божия наказания достойным, и с та­ким исповеданием прибегать верою ко Христу, душ и тел Врачу, и повергать себя духовно пе­ред пречистыми Его ногами, подобно евангель­ской блуднице (Лк.1:37-38), что без смирения быть не может. Ибо само такое сердечное при­знание бедности и окаянства есть признак сми­рения. Такое смирение показал блудный сын, когда признал свое не достоинство: «Отче! Я со­грешил против неба и пред тобою и уже недосто­ин называться сыном твоим» (Лк.15:21). Так сми­рился мытарь, когда стоял вдали, когда не хо­тел даже возвести очи на небо, «но, ударяя себя в грудь, говорил: «Боже! Милостив буди мне, греш­ному»» (Лк.18:13).
7) Без смирения молитва неполезна бывает, ибо «гордым Бог противится». Напротив, на сми­ренных милостиво призирает Бог: «Призрел на молитву смиренных и не уничижил моления их», — говорит Псаломник (Пс.101:18). Так Он при­зрел на молитву смиренного мытаря, хотя гре­хами и обременен был, — как и отринул гордое самохвальство фарисейское. «Всякий, возвыша­ющий сам себя, смирится, а смиряющий себя воз­высится» (Лк.18:14). Так сотник в Капернауме, который считал себя недостойным того, чтобы в дом его Христос вошел, получил желаемое, да еще с похвалою: «И в Израиле не нашел Я такой веры», — сказал Христос (Мф.8:10). Так верная хананеянка, которая не отказалась быть подоб­ной псам, едящим крохи, падающие с трапезы господ своих, слышит от Христа: «О женщина! Велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему». И исцелилась дочь ее в тот час» (Мф.15:28). Ибо где вера истинная, там и смирение: смирение от веры неотлучно. С такой верой и смирением и мы должны приступать к вели­честву Божиему, если хотим чего просить и просимое получить, — помнить, кто мы и к Кому с прошением приступаем.
8) К смирению приводит нас начало и ко­нец наш: из земли взяты, в землю и обращаем­ся, ибо мы земля, и в землю отойдем (Быт 2:7; 3:19). Если и утешает нас вера наша, что опять душа с телом в свое время соединится Божией силой, и в иной, прекраснейший, вид Божией благодатью облечемся, однако всякому следу­ет «однажды умереть» (Евр.9:27), в недрах земли, от которой взяты, скрыться и до общего вос­кресения почить. А эта мертвость и тление при­водит нам на память и то, что нас в это плачев­ное состояние грех привел, хотя несомненная надежда питает и укрепляет сердца наши, ибо «жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге» (Кол 3:3). Размышление об этом конце, разрешении, тле­нии и рассыпании тела нашего не допустит нас надмеваться и над прочими возноситься. Ибо всем — высоким и низким, господам и рабам, богатым и нищим — следует по кончине один дом — земля, и всякому предстоит в смрад и в землю телом обратиться и рассыпаться.
9) Кто смирения не имеет и не старается иметь, тот опасаться должен, как бы с дьяво­лом, начальником гордости, не пасть и с ним вечно не быть отверженным от милости Бо­жией. «Гордым Бог противится». Ибо как у сми­ренных путь хотя и низкий, но к высокому Отечеству — небу — ведет, так гордые, хотя вы­соко поднимаются и летают, но в конце вниз, то есть в ад, низвергаются. Этого низвержения всякий высокоумный должен бояться. 10) Христос, Сын Божий, хотя и есть для нас образ и зеркало всех добродетелей, однако сми­рению и кротости у Себя учиться нам повеле­вает: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф.11:29). Отсюда видим, сколь ве­ликая добродетель — смирение: ибо начало свое имеет не от кого иного, но от Христа, Царя неба и земли. «Научитесь от Меня», — говорит, — не мертвых воскрешать и прочие чудеса творить, но чему? — «Ибо Я кроток и смирен сердцем. Если Сам Господь неба и земли был смирен сердцем, как исповедует; если смирил Себя до смерти кре­стной» (Флп.2:8); если не устыдился ноги уче­никам умыть (Ин 13:5); если свидетельствует Сам о Себе, что «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послу­жить» (Мф.20:28); если говорит: «Я посреди вас (учеников), как служащий» (Лк.22:27), не тем ли более нам, рабам, по примеру Господа нашего, подобает смириться и не стыдиться братии сво­ей служить, и с ними, какие бы ни были, обра­щаться дружески. На этот образ взирали свя­тые апостолы и все святые, и у него учились, и так низким путем смирения в высокое Отече­ство — небо — вошли.
Смирение не только вне показывать, но особенно внутри должно стараться иметь. Есть такие, которые вне показываются сми­ренными, но внутри этого не имеют. Многие откладывают чины и титулы мира этого, но не хотят отложить высокого о себе мнения; отре­каются от чести и сана мирского, но хотят по­читаться ради святости. Многие не стыдятся называть себя перед людьми грешниками, или, что еще более, даже всех грешнейшими, но от других того слышать не хотят, и потому устами только таковыми себя называют. Иные, как серп, согнутую шею носят, но внутри ум воз­носят. Другие низкие поклоны перед братией своей делают, но сердцем непреклонны быва­ют. Иной в разодранном рубище ходит, но сер­дца разодрать не хочет. Многие мало и тихо, а иные и совсем не говорят, но сердцами беспре­станно ближних порочат. Иные черной рясой и мантией тело покрывают, но сердца покрыть не хотят. Так и прочие знаки смирения пока­зывают! Все таковые смирения на сердце не имеют. Могут эти знаки быть приметами смирения. Но если нет того, что они значат, то они не что иное, как лицемерие. И подобны таковые меху, возду­хом надутому, который кажется, что чем-то на­полнен, но, когда воздух выпустится, показыва­ется, что пуст; или даже, по слову Христову, по­добны «окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мер­твых и всякой нечистоты» (Мф.23:27). Поэтому смирение, как и всякое благочестие, в сердце должно иметь. Ибо Бог судит по «намерению сер­дечному» (1Кор.4:5), а не по наружности, как пе­ред людьми являемся.
Здесь предлагаются некоторые знаки истинного смирения, которое не только вне, но и внутри, в сердце, имеется.
1) Познать истинное свое окаянство и бед­ность и сердцем признавать; это окаянство всем нам общее, хотя то мало кто это познает и признает; почему немногие и смирение истинное имеют.
2) Не презирать никого, и самого подлей­шего. Никого не осуждать не только словом, но даже мыслью, а на свое окаянство и зло смот­реть и оплакивать, и так милости у Всемогуще­го Бога просить.
3) Чести и славы не искать, и, хотя подается, недостойным себя считать не только устами, но и на деле. И если нужно быть в чести, жалеть о том, и с подвластными обходиться как с братья­ми своими, не считать себя лучше их, пользы их искать, а не почтения и поклонов от них. И хотя нужно будет кого наказывать и к страху приво­дить, в сердце думать, что и сам не лучше их.
4) Терпеть без роптания и охотно всякое презрение и бесчестие; ибо смирение без тер­пения быть не может, и где терпение истинное, там и смирение. Ибо кто не терпит презрения, тот любит почитание и похвалу, что есть знак гордости.
5) Доброхотно и усердно повиноваться и слушать не только высших, но и равных, и меньших в нуждах их и требованиях: ибо сми­рение пред всеми склоняется, как и любовь.
6) С низшими обходиться так, как с равны­ми себе, не почитать себя выше и лучше их, но помнить, что все люди одного и того же есте­ства — и сановитые, и простые.
7) Считать себя окаяннее и грешнее всех остальных. Ибо смирение, когда на свои толь­ко пороки смотрит, то и находит себя достой­нейшим осуждения более других.
8) В истинном смирении примечается не­престанная алчба и жажда Божией благодати: ибо смирение не смотрит на то, что имеет, но рассуждает о том и ищет того, чего не имеет. Как учащиеся из книг и у учителей чем более учат­ся и узнают, тем более невежество свое видят, потому что намного больше не знают, нежели знают, так и учащиеся в школе премудрости Бо­жией тем более познают, что они убоги духовно, чем более причащаются дарований Божиих: ибо видят, что многого не имеют, потому и ищут со смирением и воздыханием.
Здесь вкратце прилагается, каким образом смирение искать.
1) Стараться познать себя, свою бедность, немощь и окаянство, и ту немощь почаще пе­ред душевными очами полагать.
2) О величестве Божием и о своей подлости рассуждать.
3) О смирении Христовом, Чья любовь к нам, как и смирение ради нас так велико, что и умом понять невозможно, размышлять с прилежанием, что святое Евангелие тебе представ­ляет.
4) Не смотреть на то, какое имеешь добро, но смотреть, какого еще не имеешь.
5) Помнить прежде совершенные грехи. «Воспоминание прежних грехов, — говорит святой Иоанн Златоуст, — есть довольная узда, чтобы усмирить и уцеломудрить нас» (Беседа 31 на Книгу Бытия). А притом и о том рассуждать, что еще более и тяжелее можешь согрешить, если благодать Божия не поможет тебе, как бла­женный Августин исповедует.
6) Какое добро сделал, Богу то приписывать и благодарить, а не считать своим.
7) Когда видишь или слышишь брата согре­шающего, то не о грехе только его рассуждай, но и добре внимай тому, что он еще делает или делал, и так увидишь, что он лучше тебе, как говорит свт. Василий Великий (В слове о сми­рении). К тому же, от его падения своего бере­гись и свои грехи на ум приведи. Ибо падать — общее зло человеческое. Читай еще главу о гордости, и сравнивай одно с другим, чтобы лучше понять. Ибо что от гордости отводит, то приводит к смирению, которое всегда противно гордости.